Греческий политический пейзаж явно вступает в новую фазу. Несмотря на попытки правительства Кирьякоса Мицотакиса укрепить позиции с помощью экономических инициатив — от мер, объявленных на ΔΕΘ, до договорённостей с супермаркетами о снижении цен, — рейтинги Новой Демократии не растут.
Партия застыла, запутавшись в противоречиях, а разрыв между ней и обществом становится всё очевиднее.
Большинство граждан выражают желание политических перемен. Они отвергают инициативы правительства Мицотакиса, воспринимаемые как символы цинизма власти, такие как поправка о мемориале Неизвестного солдата, не верят в правосудие по делу Темпи и говорят о системной коррупции. Страна всё чаще выглядит так, будто живёт в ожидании новой эпохи.
Возвращение фигуры Ципраса
Впервые за долгое время основным оппонентом премьер-министра становится не абстрактный «Никто», а конкретный человек — Алексис Ципрас. Его влияние, по последним опросам, достигает 24,3%, хотя он пока даже не подтвердил намерение вернуться в политику или создать новую партию. Это показатель запроса общества на альтернативу власти.
До недавнего времени недовольство правительством сочеталось с ещё большей неприязнью к оппозиции, что усиливало ощущение безысходности. Сегодня же появляется новый оппозиционный полюс — пока не оформленный организационно, но уже ощутимый в общественном сознании.
После точки перелома
События, последовавшие за ΔΕΘ, показывают, что НД утратила способность контролировать политический климат. Даже если партия сумеет мобилизовать свой жёсткий электорат, это не изменит общей тенденции — общественное настроение уже повернулось.
В остальной части электората на смену апатии приходит осторожная надежда на возможность иной политической траектории. Это и есть главная интрига нового этапа: появится ли сила, способная предложить реальную альтернативу?
Греческая политика вступает в период тектонических сдвигов. И хотя нынешняя власть всё ещё формально доминирует, общество уже делает свой выбор — в пользу перемен.
От редактора:
Алексис Ципрас прошёл путь от символа непокорной Греции до фигуры, вписанной в новый европейский консенсус. Его риторика стала сдержанной, имидж — технократическим, а отношения с Брюсселем — почти партнерскими. В эпоху, когда Европа ищет «мягких» лидеров без скандалов, он выглядит неожиданно современно.
Кирьякос Мицотакис, напротив, стареет вместе со своей системой — с громкими и крайне токсичными расследованиями, выцветшей риторикой о «реформах» и политикой, которую перестали воспринимать как вдохновляющую. Его прежняя уверенность больше напоминает инерцию власти, чем стратегию будущего.
В итоге бывший бунтарь из Сиризы трансформировался в лояльного Брюсселю политика и теперь способен стать лицом новых европейских левых, тогда как действующий премьер рискует остаться просто удобным, но отработанным администратором.
Больше новостей
Канада и программа умерщвления: 90 тысяч эвтаназий и растущее молчание общества
Дублин в огне: кому выгодны беспорядки накануне выборов в Ирландии?
Путин к Западу: «Вы всё время говорите “надо” — но кто вы вообще такие?»