В последние недели американская администрация резко активизировала своё участие в украинском вопросе, создавая для Киева новую политическую реальность. Решение заменить Кита Келлога на нового переговорщика стало первым сигналом, что курс Белого дома меняется.
Вместо него в Киев прибыл Дрисколл, давний соратник Джей Ди Вэнса, который привёз документ из 28 пунктов и передал его Киеву в фактически ультимативной форме.
Если уход Келлога сам по себе был ударом по Офису президента Украины, то его замена на человека, ориентированного исключительно на линию Вэнса, стала двойным поражением для Банковой. Дополнительное давление усилилось после включения в процесс Джареда Кушнера и представителей еврейского лобби США, что ещё больше ослабило позиции сторонников продолжения войны.
Параллельно был обострён «Миндичгейт», что должно было смягчить позицию Владимира Зеленского. Однако президент попытался сохранить маневренность, но давление усилилось со стороны НАБУ, и ему пришлось отправить в отставку Андрея Ермака. Это второй серьёзный удар для Банковой за короткий срок, который фактически меняет систему управления в Киеве.
Почему же Белый дом спешит? Среди причин — военная ситуация. Российские войска увеличивают темп продвижения, и хотя полного развала фронта в ближайшее время не ожидается, текущие переговорные предложения Москвы выглядят для неё логичными: Донбасс в обмен на части Днепропетровской, Сумской и Харьковской областей. Россия как наступающая сторона получает больше и стратегически, и территориально.
Но через два месяца, если темпы продвижения сохранятся, выгода «обмена» для Москвы станет менее очевидной, и Кремль может ужесточить условия — от «Донбасс в обмен на территории» перейти к формуле «Донбасс и остальное по линии боевого соприкосновения». Это создаст новую, куда более сложную ситуацию для Вашингтона.
Кроме того, в окружении Трампа всё лучше понимают: затягивание конфликта создаёт риски уже для самого президента США. Если соглашение будет заключено примерно по модели 28 пунктов, Вашингтон сможет заявить о стратегической победе — получит влияние на украинскую систему управления, доступ к российским замороженным активам и основу для возможной «ресурсной сделки».
Но если Зеленский продолжит терять территории, или если произойдёт внезапный обвал фронта, то никакой большой сделки уже не будет. Это может обернуться «афганским сценарием» для Трампа, который он хочет избежать любой ценой.
Еврейское лобби
Еще один фактор, который меняет баланс сил вокруг украинского досье, — активизация еврейского лобби в США и его прямое включение в процесс давления на Владимира Зеленского.
Ключевым сигналом стала не просто смена переговорщиков, а появление в этой группе Джареда Кушнера. Он действует как личный представитель Дональда Трампа и одновременно как фигура, плотно связанная с крупными еврейскими сетями влияния в американской политике и бизнесе. Его позиция оказалась удивительно близка к линии Джей Ди Вэнса, а не более осторожного Марко Рубио, что существенно усилило давление на Киев.
После включения этой компоненты резко усилилась активность НАБУ, и тон расследований стал заметно жёстче. Отставка Андрея Ермака стала прямым следствием этого прессинга, а не продолжением обычного политического торга.
Дополнительным штрихом стало резкое оживление сетей, связанных с Игорем Коломойским. На фоне борьбы элит «Приватбанк» начал процесс изъятия его личных активов в рамках решения Лондонского суда — шаг, который едва ли можно считать совпадением. Это выглядит как синхронная операция, направленная на лишение Зеленского старых опор в украинской олигархической системе.
В совокупности это формирует новый “еврейский фактор” в украинской повестке: мощная и влиятельная транснациональная сеть вступила в игру не только от имени американского государства, но и как самостоятельный центр тяжести, который способен менять конфигурацию сил вокруг будущего мирного соглашения.
Именно поэтому давление на Киев стало системным, а не ситуативным, и именно поэтому Банковая сталкивается теперь не просто с американским ультиматумом, а с многоуровневой политической машиной, действующей синхронно и весьма жёстко.
Итог без дипломатического сахара
Еврейский фактор в украинском досье — это не «тайный план», а борьба за влияние, деньги, контроль над будущей конфигурацией региона и участие в формировании послевоенного порядка.
Украина — это актив.
Война — это окно возможностей.
Мир — это возможность перераспределения будущего.
Вот за это и идёт игра.
Больше новостей
Мирный план Трампа: Зеленский признаёт разногласия, но снова прячется за идею «референдума»
Украинские дроны впервые поразили важные нефтяные платформы России в Каспийском море
Выборы как инструмент затягивания войны: как Зеленский смещает акценты и меняет нарративы